В.Ю. Колосков. Фундаментальная картина мира. Части I и II.

Государственное учреждение Отдел Теоретических Проблем, 121002

«Впервые в многовековой истории физики создание объединённой картины всех основных категорий реальности... оказалось не просто целью. Речь идёт не об их простом перечислении, в значительной степени независимо друг от друга, а о фундаментальном объединении, примерно так, как... потребовалось и удалось объединить обычное пространство и время в единое четырёхмерное псевдо-евклидово пространство».

«Под физической картиной мира... будем иметь в виду характеристику следующих основных категорий: пространство (R), время (T), материя (M), гравитация (G), вакуум (V), Космология (C), а также связей между ними».

Цель настоящей статьи – развивая основные идеи работы [81], дать краткое изложение тех представлений об окружающем мире, которые сложились к настоящему времени «в творческом взаимодействии лучших умов теоретического мышления», в результате деятельности людей, лишь немногие из которых перечислены в списке литературы и в Эпилоге. А посвящается эта статья, в память о совместной работе над сборниками «Неевклидова геометрия...» и «Проблемы современной физики», Дмитрию Дмитриевичу Иваненко, который всегда был сторонником «большого стиля» в науке и говорил, что «отечественная наука может и должна взять на себя задачу по построению фундаментальной картины мира». Никогда не забудутся чрезвычайно плодотворные и вдохновляющие дискуссии с Дмитрием Дмитриевичем о концепции Высшего Пространства.

В начале XX века было сделано величайшее открытие, значение которого в полной мере не осознано и в наши дни. Это – преобразования Лоренца-Пуанкаре и связанные с ними представления о фундаментальном единстве времени и пространства. Так сложилось, что 100-летие этого открытия почти в точности совпадает во времени со 100-летним юбилеем великого физика – Дмитрия Дмитриевича Иваненко (1904-1994).

В тот кажущийся сегодня таким далёким 1904-й год вышли две основополагающие работы Лоренца [107-108] и статья Пуанкаре [132]. Незадолго до этого, начиная с 1895 года, были опубликованы не менее важные работы Пуанкаре, Лоренца, других авторов по данной проблеме [131,105,106]. Позднее, после 1904-го, появились новые работы [133,134,108]. Обращают на себя внимание также открытия Хевисайда, Фицжеральда, Лармора, Максвелла, других исследователей.

Примерно это же время считают началом квантовой эпохи. Гипотеза М.Планка о дискретных энергетических состояниях и его формула для спектра излучения абсолютно чёрного тела относятся к 1900-му году. Отметим, что открытие квантовой механики было событием не менее значимым, чем установление модели Лоренца-Пуанкаре.

А в 1910 году на одном из своих докладов Анри Пуанкаре скажет свои знаменитые пророческие слова: «...быть может, мы стоим у критической, у всемирно-исторической черты новой, духовной эпохи» [159]. Почти сто лет потребовалось, чтобы в результате долгого пути технологических, экспериментальных, теоретических достижений и открытий, усилиями трудов многих сотен тысяч людей, выдающихся исследователей, учёных, конструкторов был сделан революционный поворот в науке, положивший начало радикальному преобразованию представлений об окружающем нас мире – открытие концепции Высшего Пространства (Высшего Космоса). Значительную роль в этом сыграл и Дмитрий Дмитриевич Иваненко, 100-летнему юбилею которого посвящена настоящая работа.

Сегодня мы говорим о революции в естествознании, в изучении свойств пространства и времени, поскольку открытие и дальнейшее исследование преобразований фундаментального ряда координат (ФРК) и их роли в понимании устройства мира показало, что ни один объект ФРК не существует отдельно от остальных, так что все объекты образуют единое целое; и поэтому мы говорим о духовной революции, так как смешивание преобразованиями ФРК с необходимостью включает прежде всего объекты высшего, идеального мира – высшую действительность.

Слова Дмитрия Дмитриевича Иваненко, стоящие в эпиграфе настоящей статьи и взятые из его работы «Новые подходы к единой теории» 1989 года [66], проливают свет на его подлинное понимание смысла понятий фундаментальной картины мира и единой теории, о которых он с таким воодушевлением говорил на семинарах и в печати и построению которых по существу посвятил свою жизнь. Из этих слов становится ясно, что речь идёт не просто об объединении отдельных базисных элементов-понятий, но о качественно более фундаментальном и глубоком объединении категорий. А это уже принципиально новый уровень понимания пространства и времени.

Дмитрий Дмитриевич Иваненко был тем учёным, который по существу впервые сформулировал программу фундаментальных научных исследований: в своих выступлениях и работах он особо подчёркивал, что «наша отечественная наука может и должна взять на себя задачу по построению новой, более полной и последовательной, фундаментальной картины мира».

С 1990 по 1994 годы автор имел счастливую возможность неоднократно беседовать с Дмитрием Дмитриевичем, а также принять участие в разработке этой фундаментальной научной проблемы. В результате длительных дискуссий возникали идеи, которые мы начали обсуждать и даже готовили для публикации в последующих выпусках нашего сборника «Фундаментальные Проблемы Физики» небольшую статью, посвящённую рассматриваемой концепции. Короткая заметка на нескольких страничках с поправками и замечаниями Дмитрия Дмитриевича на полях, по нашему с ним общему мнению, требовала ещё значительной доработки. К сожалению, из-за безвременной кончины Д.Д.Иваненко, она так и не была опубликована.

За 10 лет обсуждаемые нами идеи получили дальнейшее развитие, и цель данной работы состоит в том, чтобы представить их по возможности более детальное изложение.

Учение о Высшем Космосе – цельное, системное, интегральное мировоззрение, сложившееся в конце XX века и окончательно оформившееся в начале XXI на основе как традиционных представлений, так и новых знаний, полученных в результате осуществления программы космических исследований в СССР и США, начиная с 50-х годов, а также экспериментальных и теоретических исследований Вселенной, элементарных частиц, микрокосмоса и свойств времени и пространства, в частности, широкого многообразия различных вариантов преобразований фундаментального ряда координат (ФРК).

Исторически к настоящему времени имеется два альтернативных названия: Высший Космос и Высшее Пространство. Это обусловлено в том числе и тем, что в русском языке понятия космос и пространство существенно отличаются, тогда как в английском оба понятия во многих случаях обозначаются одним словом space.

Основные идеи нового мировоззрения являются, прежде всего, отражением переломного характера настоящего времени, уникального вследствие кризисной экологической обстановки и духовной революции в сфере человеческих знаний.

В основе учения о Высшем Космосе, целью которого является защита и сохранение среды обитания и переход к обществу гармоничного, взаимообогащающего и безопасного развития человека и Природы, лежат четыре основные идеи:

• о недопустимости дальнейшего разрушения Природы потребительской цивилизацией;

• о заблуждениях, неведении и ложном миропонимании современных человеческих обществ, рассматривающих Природу в качестве источника потребления и безответственно её разрушающих, как основных причинах глобального экологического кризиса;

• о необходимости и возможности устранения причин экологического кризиса;

• об утверждении истинности 12 фундаментальных положений, которые более подробно будут рассмотрены в разделе IV.

Одним из самых значительных научных достижений XX века стало открытие преобразований фундаментального ряда координат (ФРК). Как результат этого открытия, теперь мы не рассматриваем пространство, время и все другие понятия: скорости, траектории и любые физико-геометрические величины и объекты, а также веру, соглашения и высшие объекты – элементы высшей, идеальной действительности – отдельно друг от друга. Все они являются в определённом смысле равноправными координатами одного пространства, одной реальности – Высшего Пространства.

Понимание основ концепции неразрывно связано с необходимостью преодоления сложившихся стереотипов мышления, косности коллективного сознания, страха перед неясностью и трудностями в понимании высших форм, с которыми не приходилось сталкиваться классическим научным представлениям.

Другим важнейшим современным открытием было установление фундаментальной множественности описаний действительности, множественности определений и пониманий любых вещей и явлений. Для понимания сущности каждого явления и процесса в нашем мире необходимо бесконечное множество дополняющих друг друга систем описаний. Причём описания одной и той же вещи могут радикально отличаться одно от другого, иметь даже видимые противоречия друг с другом.

Множественность пониманий требует бесконечного разнообразия языков описания. Возникает необходимость в такой новой форме математики, которая объединяет в себе все известные человеческие языки народов, живущих на Земле, с языком классической математики. Концепция Высшего Космоса открывает новую эру знаний – эру интегральных, Духовных наук, когда любая наука будет основываться на духовных принципах и ценностях, исходить из высших целей, взяв на себя не только попытки фрагментарного описания, но и объяснения причин и смысла.

Базисная концепция строится на утверждении высшей, идеальной действительности – духовного мира – как того мира, который лежит в основе реальности, при том что одним из 12 основных положений учения о Высшем Космосе является положение о несводимости высших форм реальности к низшим. Среди других основополагающих идей концепции Высшего Пространства – построение множественной системы определений понятия Высшего Космоса, а также положения о пустоте, чистоте и выборе, важные для правильного понимания философии, в которой, в определённом смысле, все объекты мира – это фундаментально один и тот же объект.

В современном мире экологических катастроф как никогда необходима ответственность со стороны сферы знаний за сохранение Природы и жизни на Земле. Учение о Высшем Космосе – это первая в известной нам истории система знаний, миро-воззрение, включающее моральные нормы регулирования отношений не только между людьми, но и между человеком и Природой.

Процесс становления нового мировоззрения и основанных на нём интегральных, духовных наук вступает сегодня в стадию практического воплощения. Важнейшей среди других наук – безусловно, традиционно считается наука о человеке. За последние 200 лет в этой сфере было сделано множество замечательных открытий, которые приводят к пониманию важности той роли, которую играет в жизни человека соединительная ткань. И оказывается, эта уникальная интегрирующая субстанция с её удивительными свойствами и неограниченными возможностями естественно и удобно интерпретируется с позиций учения о Высшем Пространстве, в свете его основных идей и фундаментальных положений, что также открывает новые широкие возможности медицины в плане функциональной физиологии, восстановления клеток и продления жизни. Подобно координатам-объектам ФРК, не существующим отдельно друг от друга, но являющимся единым целым, соединительная ткань, из которой на 85% состоит человеческий организм, не существует отдельно от окружающего мира, будучи основным элементом и посредником, обеспечивающим эволюцию, замену и регенерацию клеток и тканей, приспосабливаемость, адаптацию, обмен веществ, излечение и реабилитацию, биоэнергоинформационные процессы, переход организма и его отдельных компонент в особые и пока мало изученные состояния, обмен информацией и связь с внешним миром, обучение и память, а также многие другие жизненно важные процессы.

Такие представления объективно приводят к появлению новой сферы знаний, новой науки – науки о возможностях человека, науке «об управлении этими возможностями и связи» – связи между отдельными подсистемами человеческого организма, между его функциональными возможностями и той системой отдельных и объединённых управляющих установок, которая формирует представления о жизни. Эта новая наука об управлении и связи – духовная кибернетика – основывается, с одной стороны, на традиционных и древних истинах восточных знаний о возможностях человеческого организма (китайская и тибетская медицина, йога, боевые искусства), и с другой – на современных научных знаниях, прошедших надёжную экспериментальную проверку.

Настоящая статья начинается с краткого введения в концепцию Высшего Пространства. Далее следует несколько более детальное изложение представлений о Высшем Космосе, Океан-подходе и Духовной математике.

И, после анализа современной кризисной экологической обстановки, в завершающей части работы на основе предыдущего материала рассказывается об основных идеях и фундаментальных положениях учения о Высшем Космосе.

Вернер Гейзенберг: «Обе сферы, объективная и субъективная стороны мира... разделены - но я должен признаться, что мне такое разделение немного не по душе. Я сомневаюсь, что человеческие общества могут долгое время жить с таким резким разграничением знания и веры»

В настоящее время, когда в процессе бурной и невиданной на протяжении известной истории экспансии науки и техники происходит стремительная ломка представлений и изменение образа жизни и знаний, важнейшей задачей и проблемой цивилизации является задача сохранения и защиты окружающей среды.
Едва ли может быть подвергнуто сомнению, что для решения этой задачи необходимо самым внимательным и тщательным образом провести глубокий анализ тех причин, которые имеют следствием современный глобальный экологический кризис и способны привести в ближайшем будущем к необратимому нарушению равновесия.
Очевидно также, что такой анализ неизбежно заставляет искать ответы на следующие вопросы:

• Не связаны ли эти причины с экономикой, и, если связаны, то в какой мере?

• Являются ли они необходимым или временным следствием научно-технического прогресса и законов Природы?

• Не порождается ли экологический кризис в первую очередь ложными, в той или иной степени искажёнными знаниями, представлениями, мировоззрениями как отдельных людей, так и определённых групп людей и общества в целом?
Ключ к ответу на поставленные вопросы, как нам представляется, связан с тем вековым философским спором, о котором говорил В.С.Соловьёв в «Жизненной драме Платона»:

«Вся сила той критики, которую древнейшая, то есть досократовская философия обращала на богов и уставы отеческие, может быть выражена одним словом – относительность. «То, что вы считаете безусловным и потому неприкосновенным, - говорили философы своим согражданам, – на самом деле весьма относительно и потому подлежит рассмотрению и суждению, а в своей мнимой безусловности – осуждению и упразднению»... Отвергнув или отодвинув на второй план традиционные устои жизни человеческой, они утверждали открываемые разумом первоосновы жизни всемирной, космической – от воды и воздуха первых ионийцев до равновесия единящей и разделяющей силы у Эмпедокла, до Анаксагорова мирового ума и Демокритовых атомов и пустоты.»

Два направления в философии являют собой два диаметрально противоположных мира, порождая и отображая фактически две разные цивилизации, на которые и теперь расколото человечество. Эти два мира представлены сегодня не только в любом обществе и государстве, но и живут в каждой человеческой душе, разделённой и разъединённой на два полюса. На одном полюсе – вера в высшие идеалы, абсолютные ценности и Красоту, в священное происхождение и предназначение человека (линия Сократа-Платона). На другом полюсе – отрицание высших духовных ценностей, сведение к примитивным формам, материализм и потребительские ценностные системы, основанные на эпикурейском провозглашении удовольствий и наслаждений основными целями и ценностями человеческого существования.

Не будем отрицать важность экономико-политических факторов, которые однако не являются темой настоящей статьи. Отметим прежде всего правомерность и первостепенную важность постановки вопроса, допускающего тот факт, что сфера мировоззрения и сознания людей и общества оказывает на экологию не меньшее, а напротив, значительно большее влияние, чем экономика или научно-техническое развитие. Однако, несмотря на отдельные усилия в этом направлении, данная проблема пока не получила серьёзного внимания в современном мире, в котором зачастую знания и представления людей определялись остатками скомпрометировавших себя втиснутых в прокрустово ложе представлений, подобных вульгарным материалистическим догмам и нелепым противоречивым постулатам науки прошлого века, уходившей корнями в вульгарный эволюционизм, относительность и устаревшие теории.

Время вычертило ряд экологически несовместимых мировоззрений, материалистических в своей основе, общей чертой которых было стремление к одностороннему упрощению, небрежение и отрицание духовного, высшего, священного. В их числе такие противоречивые формы непроверенных знаний как идеология “единой теории поля”, характерная стремлением свести мир к упрощённой «единой» математической модели.

Подлинное отношение к Природе не случайно прослеживается в официальных документах государств потребительской цивилизации: в этих документах, где Природа рассматривается лишь как среда (!) обитания, источник сырья (!), ресурсы, полезные ископаемые; растительные, животные, водные, энергетические и другие материальные (!) ресурсы, – сплошь и рядом встречаются фразы “поставить на службу (!) человеку”, “найти новую практическую сферу применения”, “использование”, “потребление”, “выгода”, “обеспечение”, “интерес”,..., – словно речь идёт о чём-то неодушевлённом, а не о живых зверях, птицах, растениях, рыбах, не о живой Природе. Обращают на себя внимание также названия официальных государственных министерств, ведомств и иных органов управления: “министерство природных ресурсов”, “водных ресурсов”, “министерство добычи ...”, “министер-ство природной собственности”, “...использования”, “...природопользования”, “...потребления”, и проч., и проч. Эти примеры наглядно демонстрируют и основную причину варварского обращения с Природой – ложную систему представлений, знаний и ценностей; неведение, заблуждения и некомпетентность.

С одной стороны, материалистические знания и ложное мировоззрение создают условия для более быстрой и интенсивной переработки остатков выживающей Природы с целью удовлетворения потребностей современного потребительского общества, и, с другой, – эти неверные знания служат высоко эффективным идеологическим оружием, позволяющим ослабить экономических конкурентов и результативно эксплуатировать экономически отсталые страны. Таковы их экономические предпосылки, тогда как гносеологические коренятся, опять-таки, в неверных представлениях и неведении, создавая замкнутый порочный круг.

Таким образом можно утверждать, что в XX веке человечество впервые столкнулось с новым глобальным явлением, которое правильно было бы назвать резонансным гиперусилением системного комплекса коллективных и частных ментальных представлений, несовместимых с возможностью достижения экологического равновесия. Эти явления на первый взгляд неожиданны и мало заметны, и потому до сих пор совершенно не изучены, но имеют глобальные катастрофические последствия и не менее опасны, чем нестабильные и неуправляемые процессы в ядерных реакторах.

Неведение, невежество и пренебрежение абсолютными ценностями приводят сегодня к экологическим катастрофам. И здесь с неизбежностью встаёт вопрос первостепенной важности: способен ли вообще человек, подлинно верящий в высшие идеалы, в Бога и в добро, допускать разрушение Природы и не стремиться всеми силами предотвратить катастрофы? Ответ ясен. Ведь, например, все крупные экологические катастрофы в нашей стране, включая от Челябинскую и Чернобыльскую, были в сущности последствиями безответственных решений отдельных личностей, в руках которых оказалась эксплуатация в общем-то надежно созданных в техническом отношении установок, личностей, которым с детства внушали противоречащие идеалам догмы потребительства. Кто же станет отрицать сегодня истину, восходящую к далёким временам Будды, что человек совершает решающие поступки в соответствии с его знаниями и мировоззрением?

С другой стороны, даже если считать основной причиной катастрофы в Чернобыле экономические факторы, корыстные мотивы, затмившие в сознании нравственные принципы, то разве патологические стремления к обогащению не обусловлены в первую очередь ложным мировоззрением – в данном случае отрицанием подлинных ценностей, и, в том числе, искажёнными представлениями о нравственности, о деньгах, об экономике, выхолащиванием сущности экономики, заменой ее на наживу?

Ф.М.Достоевский, «БЕСЫ»: «Никогда разум не в силах был определить зло и добро, или даже отделить зло от добра, хотя приблизительно; напротив, всегда позорно и жалко смешивал; наука же давала разрешения кулачные. В особенности этим отличалась полунаука, самый страшный бич человечества, хуже мора, голода и войны, не известный до нынешнего столетия. Полунаука – это деспот, каких ещё не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, пред которым всё преклонилось с любовью и с суеверием, до сих пор немыслимым, пред которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему».

Самой разрушающей общественный строй силой является стремление к власти и сама власть, оказавшаяся в руках подлеца. Особенно страшно, когда подобные личности правят поставленными вместо себя дураками...

Размышляя о случившимся в Чернобыле, невольно выстраиваешь в логический ряд известные факты, сравнивая их с услышанными и с событиями из тех, которые достаточно достоверно сопутствовали происшествию. Нужно ли и как докопаться до истинных причин случившегося? Думается, что целесообразно хотя бы и в общих чертах.

Атомные электростанции питают электросети от исключительно теплоэнергонапряженного источника – активной зоны ядерного реактора. Каждый кубометр активной зоны Чернобыльского реактора (а их в зоне более 600) генерирует до 5 МВт тепловой энергии. И это наименее энергонапряженный реактор. В последующих поколениях реакторов АЭС величина удельной плотности энерговыделения в несколько десятков (!) раз возросла, пробуйте сравнить эти значения с тротиловым эквивалентом, если при плотности 1,6 т/м3 и скорости детонации 7000 м/с эта взрывчатка выделяет тепловой энергии 4190 кДж/кг. Вот почему задача обеспечения эксплуатационной надежности и безопасности при проектировании и эксплуатации подобных установок была наиглавнейшей, но оказалось вполне решаемой. В зависимости от конструктивных особенностей (ядерно-физических, теплофизических свойств применяемых материалов, их взаимному расположению и др.) активная зона может по разному реагировать на неизбежные в процессе эксплуатации флуктуации плотностей деления ядер в единице объема и времени, в том числе локальные. А удельная плотность деления напрямую связана с плотностью энерговыделения. Природа этих флуктуаций связана со статистическими отклонениями коэффициента размножения нейтронов от единицы, то есть от состояния, когда количество нарабатываемых нейтронов при делении ядер точно равно количеству затрачиваемых на поглощении в топливе для продолжения деления со скоростью, соответствующей заданному уровню мощности (состояние нулевой реактивности). Автоматические регуляторы, связанные напрямую с датчиками, непрерывно измеряющими плотность нейтронного потока, расположенными в активной зоне, механически перемещаясь по заданному алгоритму, удерживают уровень мощности реактора в узком, регламентированном проектом интервале. Подъем мощности реактора эксплуатационными инструкциями разрешается только при удержании регуляторами жестко ограниченной величины избытка коэффициента размножения над единицей, обеспечивающего медленное (хотя и по экспоненте) нарастание мощности. У активных зон ядерных реакторов, в зависимости от их конструкторского решения может быть две манеры поведения. Если при возникновении избытка реактивности возникшее развитие цепной реакции деления этот избыток сохраняет, или даже увеличивает (такое поведение на жаргоне ядерщиков, характеризуется наличием положительной обратной связи мощности с реактивностью), то мощность в этом случае будет нарастать до тех пор, пока регулятор автоматически не вернет коэффициент размножения нейтронов к единице. Если же, в силу особенностей конструкции, рост мощности приводит к снижению возникшего избытка реактивности (например, вследствие снижения плотности топлива с разогревом и др.), то связь будет отрицательной, а зона саморегулируемой в определенных пределах, вследствие присущих ей внутренних физических свойств. Банальные примеры: раскачивающийся на нитке шарик, останавливающийся в точке равновесия, олицетворяет отрицательную реактивную связь; сорвавшаяся и мчащаяся с горы лавина – положительную.

За десятки лет исследований развивающейся атомной энергетики во всем мире были досконально исследованы возможные мощностные динамические эффекты ядерных энергетических систем. Уран-графитовые реакторы РБМК-1000 (типа Чернобыльских) были отработаны на опыте эксплуатации трех предыдущих опытно-промышленных АЭС прототипов возрастающей мощности и оснащены абсолютно надежной системой управления защиты (СУЗ), что было обусловлено использованием трех, блокирующих одна другую, параллельно и независимо следящих за мощностным состоянием активной зоны систем автоматической защиты (АЗ). Был накоплен практически 10-летний опыт безопасности эксплуатации этих реакторов.

Как всегда, при желании в хорошем можно отыскать и плохое, а лучшее часто бывает врагом хорошего. Крупные энергетические установки имеют одну общую эксплуатационную характеристику: КИУМ – коэффициент использования установленной мощности. Он всегда меньше 100%, так как часть времени в году установка проходит планово-предупредительный ремонт, устранение отказов оборудования и т.д., то есть простаивает. Хорошо, если этот коэффициент 65- 70%. А 80% - еще лучше. Что означает повысить КИУМ АЭС с 70% до 80%? Это означает возможность только для одного блока с реактором РБМК-1000 дополнительно в год выработать более 800 ГВт/час электроэнергии. Какова цена этому? Оформив заявку на «рационализаторское усовершенствование», в результате внедрения в то перестроечное время довольно крупную денежную сумму... Естественна заинтересованность руководства станции и потребителя (в данном случае диспетчерского управления южной части энергокольца страны, располагавшеюся в Ростове) в повышении КИУМ четырех Чернобыльских реакторных установок, которых по проекту должно было быть шесть. А как повысить?

Активная зона работающего реактора представляет собой исключительно сложную субстанцию. В ядерном топливе в процессе деления одновременно рождается в виде осколков деления ядер практически весь спектр радиоизотопов элементов периодической системы Менделеева, каждый из которых «живет» своей собственной непутевой жизнью, вследствие чего при длительном облучении накапливается в заметных количествах не более полутора – двух десятков элементов, остальные благополучно распадаются в желании достичь стабильного состояния, что им дается с трудом, так как имеющиеся в активной зоне свободные нейтроны, взаимодействуя с ними, меняют их естественные цепочки распада. При работе реактора на установленной мощности до-статочно быстро возникает уверенно равновесный состав радиоизотопов. При изменении мощности стабильная «государственная» жизнь изотопов нарушается и каждый из них сам по себе стремится к своему «счастью», нарушая установившиеся концентрационные закономерности, пока равновесная ситуация не возникнет вновь. Особое место в этих массовых беспорядках занимает радиоизотоп Хе135 (хотя есть и другие, но менее наглые хулиганы). У этого изотопа очень большая физическая вероятность (сечение захвата) взаимодействия со свободными нейтронами. Он их очень «любит», но любовь в каждом случае приводит к трансмутации его в иной, «нехулиганистый» элемент.

Вот и получается, что при работе на стационарной мощности в топливе этот изотоп присутствует в нечувствительных количествах. Но при снижении мощности (переход на пониженный уровень) плотность нейтронов в активной зоне падает и концентрация этого изотопа возрастает значительно, если маневр быстрый, что является помехой нормальной работе органов регулирования, поскольку изменяющаяся концентрация ксенона: нарастание с последующим спадом до равновесной концентрации по завершении маневра, делает зависимым коэффициент размножения нейтронов от концентрации этого высокопоглощающего изотопа.

В процессе перехода к стационару радиоизотоп ксенона превращается в соответствующий изотоп йода (сваливается в «йодную яму», говорят ядерщики, реактор проходит «йодную яму»). Разработанные системы СУЗ строго учитывают эти процессы. Регулирующей системой допускаются только небольшие ксеноновые колебания мощности при флуктуациях на стационарном режиме («ксеноновые волны»), но аварийная быстродействующая система всегда способна мгновенно усмирить «ксеноновое буйство», остановив реактор. Действующие эксплуатационные инструкции на АЭС строго запрещают какие-либо внештатные манипуляции с мощностью реакторов, кроме регламентированных. Чувствительность работающих в автоматическом режиме органов СУЗ реакторов РБМК была высока, более чем хотелось обслуживающему персоналу и потребителю, так как отзывалась даже на ложные, как казалось, сигналы, сбрасывая защиту и останавливая реактор. Ведь защита отзывалась и на сигналы, идущие от турбогенераторной части установки. А каждая такая остановка это 10 часов выдержки (время пока не заполнится «йодная яма»). Только после этого мощностное регулирование оценивалось полностью безопасным. Конечно же на действующих АЭС совершенствовались эксплуатационные регламенты в направлении повышения глубины топлива, снижения числа отказов и других экономически полезных характеристик с помощью компьютерно-аналитических и других методов оценки состояния узлов активной зоны. Но это же без вмешательства в мощностные эффекты. Никто и никогда бы не разрешил такие эксперименты на мощной установке без предварительных экспериментальных доказательств их безопасности.

Чем обосновать возникшее стремление совершенствования эксплуатационного регламента ядерно-энергетической установки с турбогенераторным выходом? Каковы логика и последовательность действий рационализаторов, задумавших достичь благостных результатов? Можно было бы предположить, что осуществлялась попытка научиться быстро определять ложность сигнала срабатывания защиты (например, с использованием компьютерной техники) с тем, чтобы успеть подхватить спадающую мощность реактора и удержать ее, пока инерционно удерживаемая частота оборотов турбогенератора не ушла из допустимого колебания частоты электросети. Вроде бы логично. Всего этого уже не прояснить. Может быть это и так. Летом 1986 года в помещении управления Чернобыльской АЭС комиссии незаметно указали якобы на одного из идейных вдохновителей эксперимента – штатного местечкового физика. Причем с оговоркой: «Не лезьте к нему, страдает, молчит, как партизан». Еще бы. До полученных «результатов» ему было вероятно «море по колено», а после оно стало бездонным. А ведь им, руководителям-рационализаторам, заинтересованный технический персонал, пультовики – верил, верил их знаниям.

Но налицо факт недопонимания ядерно-физической сущности мощностных процессов активной зоны энергетического реактора. Что это? Полуобразовщина? Откровенная дурь? Переоценка своего собственного научного величия в пику ученым-перестраховщикам? Но не сбрасывать же все на чистое корыстолюбие!

Целесообразно напомнить и о следующем. В стране к 1986 году произошло существенное событие. Было оповещено о начале перестройки государственных основ и политического мышления. Это коснулось ряда социально значимых факторов: свобода слова, свобода печати, свобода мышления, снятие многих ограничений, запретов, ослабление уголовного наказания, целесообразность рыночной экономики и многое другое, что привело к понятию вседозволенности и к ослаблению ответственности за поступки. И по сию пору всем этим болеет государство. Может быть, и это сказалось?

Во всяком случае, после нескольких неудачных попыток проведения всесторонне необоснованного эксперимента и последовавшего затем преступно внесенного «совершенствования» в аварийную защиту, попытка вывода на мощность из отравленного состояния реактора удалась, но остановить нарастающую цепную реакцию деления оказалось уже нечем, и активная зона реактора в считанные секунды, в несколько раз превысив номинальную мощность, разрушилась, расплавилась, и, потеряв критичность, реактор заглох. Однако за это время успел произойти пароводяной взрыв, последовали взрывы гремучего газа, возник пожар, ранее неизведанного характера, потребовавший подбора средств для его тушения. Результат: выброс в околореакторную зону деструктированных частей активной зоны, радиоактивных аэрозолей в атмосферу, быстрая гибель нескольких десятков лиц обслуживающего персонала, переоблучение с радиологическими воздействиями различных степеней лиц от нескольких сотен до тысяч из числа ликвидаторов последствий Чернобыльской аварии (которых кстати, сейчас пытаются лишить льгот, определенных ранее за участие в этих работах), а также засорение радиоактивными выбросами больших территорий. Но один из главнейших выводов после Чернобыльской аварии уже сделан. Атомные энергетические установки должны обладать в обязательном порядке отрицательной связью реактивности с флуктуациями мощности. Во всех действующих реакторах настоящего времени уже заложен этот принцип, хотя и не лучшим образом отразившийся на их экономности. С другой стороны, имеются и реакторы другого типа – реакторы на быстрых нейтронах. Они независимы от йодной ямы и, следовательно, преимущественны в отношении безопасности. Эти реакторы могут иметь большое значение в будущем ядерной энергетики. Однако и в реакторах такого типа также исключается положительный коэффициент реактивности.

Но людской фактор – есть людской фактор. Ведь в семье не без урода. Определить виновных, в том числе крайних и стрелочников было делом не столь большой руки. Но ведь, дорогие соотечественники, не отвергайте и своей собственной вины в случившемся горе. Ведь нами же самими, от последнего попрошайки до руководителей страны, создан существующий сейчас общественно-политический и социальный климат Родины. Одними вследствие неведения, незнания, полуобразованности, другими от отсутствия силы воли, третьими вследствие гипертрофированного самомнения, четвертыми вследствие неуемной алчности при ущербной нравственности и т.д. Когда же наконец мы справимся с нашим лицемерным свободолюбием, достигнув уровня нравственного общечеловеческого разума и социально-экономического равновесия, уничтожив, говоря языком ядерщиков, положительную связь уголовников с финансовыми структурами?

А наибольший ущерб Чернобыльская авария принесла общественному мнению об атомной энергетики, о целесообразности скорейшего полномасштабного развития этой важнейшей энергетической отрасли, способной ликвидировать топливный голод для истинно цивилизованного человечества на тысячелетия.

Итак, основной вывод: авария на АЭС явилась следствием неведения, непонимания, отсутствия нравственной ответственности, разрушения морали, корыстолюбия – патологического комплекса иллюзий – денежной наркозависимости.

Чернобыльский «эксперимент» проводился людьми более или менее грамотными технически, лишёнными разве что сердечности и понимания целостности и взаимообусловленности окружающего мира и может быть потому решившими нажиться на рискованно-сомнительном «рационализаторском изобретении», словно в казино поставив на карту жизни многих людей ради своего благосостояния и своих семей. Ведь источник стремления к обогащению – не естественный инстинкт, не условный рефлекс, но следствие той или иной системы ценностей человека, а в конечном счёте – его отношения к жизни и самым различным ценностям (не только стоимостным!), его миропонимания, мировоззрения. И причины глобального экологического кризиса и катастроф в действительности являются, таким образом, в первую очередь гносеологическими, мировоззренческими.

Если сказанное верно, то, очевидно, необходимо констатировать также и следующий факт. Борьба двух миров, двух направлений в философии – мира абсолютных ценностей, мира духовного и идеального, мира высшего и божественного – с одной стороны, и материалистического направления эпикурейства и потребительства – с другой, – и связанный с этой вековой борьбой выбор является в современных условиях уже не просто вопросом философии, как это было во времена Сократа и Платона, но стратегической проблемой выживания человека и Природы, требующей пристального внимания.

Однако решение проблемы видится не в навязывании одного мировоззрения, одной системы ценностей взамен других, но в предоставлении свободы выбора из множества доступных учений, в обеспечении свободного права для каждой личности и каждого народа самостоятельно выбрать, выстрадать, заслужить, завоевать истинные и высшие знания, с тем чтобы в дальнейшем устойчиво контролировать сохранение достигнутых знаний и их развитие, подъём на новые, более высокие уровни. Но выбирать линию общественного развития итеративно, бросаясь от прогресса до регресса и обратно не очень-то корректно. Значит, это должно быть доверено только сильным духом одаренным светлым умам глубокой общественной порядочности, ответственным перед своей совестью и высшей волей, личностям глубоко понимающим созидательность человеческого общества, как основу его жизнеспособности.

Существующая система знаний человека об окружающем мире, по нашему мнению, сегодня подошла вплотную к новому важному этапу своего развития – этапу, который мы называем духовным возрождением. Это – этап утверждения нового мировоззрения и возникновения основанных на нем духовных наук.

К такому выводу приводят не только осознание необходимости нового, более адекватного мировоззрения в условиях глубокого экологического кризиса, вызванного неведением и непониманием взаимозависимой, духовной сущности всех происходящих в мире процессов и явлений, но и внутренняя логика развития естественно-научных представлений.

Основная идея настоящей работы состоит в том, что в целях восстановления утраченной гармонии и равновесия на Земле, сохранения Природы, а следовательно, и самой жизни на планете, необходимо, наконец, вспомнить о традиционных ценностях. Так, Тимоти Лири (Сборник «История будущего», пер. с англ. – К.: «Janus Books», 2000, с. 24) указывает: «Ознакомившись с антропологическим отчётом о homo sapiens, составленным учёными более развитой цивилизации, мы бы поняли, что неспособность человечества разрешить психологические, социальные и экологические проблемы и найти ответы на основные космологические вопросы (например, почему мы здесь и куда мы идём?) неминуемо приводит к заключению, что homo sapiens является роботически ограниченным видом, и что Разумная Жизнь ещё не развилась на этой планете».

А вот что писал В.С.Соловьёв (1877) в своих работах «Три силы» и «Философские начала цельного знания».

«…много толкуют о том, что на место идеального содержания старой жизни, основанного на вере, дается новое, основанное на знании, на науке; и пока эти речи не выходят за пределы общностей, можно подумать, что дело идет о чём-то великом, но стоит только посмотреть поближе, какое же это знание, какая наука, и великое очень скоро переходит в смешное. В области знания Западный мир постигла та же судьба, как и в области жизни общественной: абсолютизм теологии сменился абсолютизмом философии, которая в свою очередь должна уступить место абсолютизму эмпирической положительной науки, то есть такой, которая имеет своим предметом не начала и причины, а только явления и их общие законы. Но общие законы суть только общие факты и, по признанию одного из представителей эмпиризма, высшее совершенство для положительной науки может состоять лишь в том, чтобы иметь возможность свести все явления к одному общему закону или общему факту, например, к факту всемирного тяготения, который уже не сводим ни к чему другому, а может быть только констатирован наукой. Но для ума человеческого теоретический интерес заключается не в познании факта как такового, не в констатировании его существования, а в его объяснении, то есть в познании его причин, а от этого-то познания и отказывается современная наука.»

«Я спрашиваю, почему совершается такое-то явление, и получаю в ответ от науки, что это есть только частный случай другого, более общего явления, о котором наука может сказать только, что оно существует. Очевидно, что ответ не имеет никакого отношения к вопросу и что современная наука предлагает нашему уму камни вместо хлеба. Не менее очевидно, что такая наука не может иметь прямого отношения ни к каким живым вопросам, ни к каким высшим целям человеческой деятельности, и притязание давать для жизни идеальное содержание было бы со стороны такой науки только забавным.»

«Если же подлинной задачей науки признавать не это простое констатирование общих фактов или законов, а их действительное объяснение, то должно сказать, что в настоящее время наука совсем не существует, всё же, что носит теперь это имя, представляет на самом деле только бесформенный и безразличный материал будущей истинной науки; и понятно, что зиждительные начала, необходимые для того, чтобы этот материал превратился в стройное научное здание, не могут быть выведены из самого этого материала, как план постройки не может быть выведен из кирпичей, которые для неё употребляются.

Эти зиждительные начала должны быть получены от высшего рода знания, от того знания, которое имеет своим предметом абсолютные начала и причины, следовательно, истинное построение науки возможно только в её тесном внутреннем союзе с теологией и философией как высшими членами одного умственного организма, который только в этой своей целости может получить силу и над жизнью.

Но такой синтез совершенно противоречит общему духу западного развития: та исключающая отрицательная сила, которая разделила и уединила различные сферы жизни и знания, не может сама по себе снова соединить их.»

«Наука, как её понимает позитивизм, отказываясь от вопросов почему и зачем и что есть, оставляющая для себя только неинтересный вопрос что бывает или является, тем самым признаёт свою теоретическую несостоятельность и вместе с тем свою неспособность дать высшее содержание жизни и деятельности человеческой.»

«...естественным заключением является, что жизнь есть игра, не стоящая свеч, и совершенное ничтожество представляется как желанный конец и для отдельного человека и для всего человечества. Избежать этого заключения можно только признавая выше человека и внешней природы другой безусловный божественный мир, бесконечно более действительный, богатый и живой, нежели этот мир кажущихся поверхностных явлений. И это признание тем естественнее, что сам чело-век, по своему вечному началу, принадлежит к тому трансцендентному миру и в высших степенях своей жизни и знания всегда сохранял с ним не только субстанциальную, но и актуальную жизнь.»

«Только когда воля и ум людей вступят в общение с вечно и истинно сущим, тогда только получат своё положительное значение и цену все частные формы и элементы жизни и знания, все они будут необходимыми органами или посредствами одной цельной жизни. Их противоречие и вражда, основанная на исключительном самоутверждении каждого, необходимо исчезнут, как только все вместе свободно подчинятся всеединому началу и средоточию.»

«Для того чтобы творить вечные истинно художественные образы, необходимо прежде всего верить в высшую действительность идеального мира... Конечно, эта вера не зависит от одного желания, но нельзя также думать, что она есть чистая случайность или падает прямо с неба. Эта вера есть необходимый результат внутреннего душевного процесса – процесса решительного освобождения от той житейской дряни, которая наполняет наше сердце, и от той мнимо научной школьной дряни, которая наполняет нашу голову. Ибо отрицание низшего содержания есть тем самым утверждение высшего, и, изгоняя из своей души ложных божков и кумиров, мы тем самым вводим в неё истинное Божество.»

Сохраняя сложившиеся материальные ценности, мы считаем необходимым изменить приоритет в пользу ценностей духовных: не материальные, временные и относительные, а духовные, абсолютные и вечные ценности должны определять жизнь человеческого общества и отдельных людей. Добро должно стать идеалом; совершенство и Красота – целью. Только в этом случае становление и принятие новых, более адекватных представлений об окружающем мире откроет путь для контакта с Природой, для восстановления и дальнейшего совершенствования естественной гармонии, поднимаясь на всё более высокие ступени развития.

Современная материальная наука имеет ряд преимуществ. Так, ее объективность и независимость от любых сложных, нематериальных факторов открывает широчайшие возможности для получения надежного и высоко эффективного инструмента технологического воздействия на окружающий мир в различных областях.

Эта наука как инструмент включает в себя конкретные схемы (например, математические модели, теории, или технологические приспособления и устройства), которые всегда упрощенны, но, вследствие их материалистичности, стабильны и в меньшей степени поддаются воздействию.

Однако, если этот полезный созидательный материал конкретных схем основывать на неверном мировоззрении, идеологии, искусственно и примитивно сводя систему миропонимания к таким схемам, наука может становиться почвой для абсолютно ложного и опасного, ультра-материалистического мировоззрения. Но такой подход, впрочем, едва ли заметно способствуя положительному развитию технологического материала, может привести к ряду негативных последствий, поскольку при этом:

• создаются неверные представления об окружающем мире;

• происходит утрата подлинных ценностей взамен отдельных сравнительно очень малозначительных, что непременно сопровождается устойчивым вырождением человеческой личности и культуры;

• создаются антагонистические противоречия и конфликты с окружающим миром и Природой, которые в рамках такого мировоззрения не могут быть разрешены в принципе. Причем этот глобальный конфликт становится опасным для всей живой При-роды на нашей планете, а, как следствие, и для той цивилизации, которая конфликт порождает, в то время как уничтожение Природы сделало бы невозможной и жизнь человека.

Следовательно, только знание подлинное и истинное, только духовные мировоззрение и философия могли бы, с одной стороны, не только вернуть человеку подлинные ценности и богатство, но и поднять их на высшие уровни; и, с другой стороны, предотвратить экологические катастрофы с необратимыми последствиями, устранив причины кризиса и конфликта человека с Природой.

В процессе становления нового мировоззрения очень важно не допустить ошибки, ограничивая каким-либо искусственным образом рамки возможных подходов, сохраняя при этом предельно широкие возможности для дальнейшего развития концепции отдельными частными науками.

Необходимо поэтому изначально основываться на многообразии предельной общности, которое включало бы в себя все возможные представления, знания и опыт, во всей их внутренней и интегральной полноте и сложности, которое включало бы всё, что может быть предметом любых мыслей, ощущений, взаимодействий, состояний.

Далее, из этого бесконечного многообразия могут быть выделены в первую очередь те элементы и представления, которые в повседневной действительности и практическом жизненном опыте, с учётом поставленных целей, являются более важными. Следует, однако, помнить, что, любой конкретный выбор сопровождается неизбежным ограничением общности и полноты.

Теперь зададим вопрос, с какими знаниями и объектами приходится иметь дело наиболее часто, какие из них наиболее жизненно важны и необходимы для осуществления наших целей? Сознание, материя, дух, природа, Вселенная, земля, воздух, вода, огонь? Или, быть может, музыка, поэзия, искусство, отдельные науки?

С одной стороны, опыт показывает нам: наша жизнь реализуется в некотором пространстве и развивается во времени. Ощущения, связанные с пространством и временем, являются наиболее общими ощущениями. В пространстве и времени мы живем, дышим, передвигаемся, видим и ощущаем цвета, звуки и запахи, слушаем музыку и пение птиц, наслаждаемся произведениями искусства. Время и пространство создают для нас наибольшие ограничения и, вместе с тем, открывают большие возможности. Пространство разделяет нас, делая, кроме того, практически невозможными мгновенные преодоления расстояний и путешествия в прошлое и будущее. Именно от свойств времени и пространства в большей мере зависит реализация наших планов и замыслов, решение множества отдельных задач и достижение самых высоких целей.

Следовательно, именно на понятиях, связанных с пространством и временем, естественно основывать наши представления об окружающем мире, иначе говоря, мировоззрение.

С другой стороны, мы верим в высшую цель, высшее предназначение, в высшую, идеальную действительность, считая, что эта вера и эта действительность лежат в основе и превыше всего, являясь для нас наиболее значимыми ценностями.

Поэтому представляется, что новое мировоззрение могло бы быть основано на представлениях о пространстве и времени, выработанных за последние 20 лет – концепции Пространства-Духа, иначе говоря – Высшего Пространства, или учении о Высшем Космосе, развивающем идеи К.Э. Циолковского, С.П. Королёва, А.М. Исаева, В.С. Соловьёва, Д.Д. Иваненко и многих других.

С одной стороны, пространство и время – это два совершенно различных основополагающих понятия, но с другой – пространство и время не существуют сами по себе в отдельности, но есть элементы одного целого, одного пространства, которое называется пространством-временем. Причём многие фундаментальные аспекты этого единства до сих пор не поняты и до конца не осознаны. Здесь мы имеем в виду открытие в начале XX века преобразований координат,

где пространственные координаты x и время t смешиваются друг с другом в формулах преобразований при описании перехода между системами отсчета, движущимися по отношению к друг другу с постоянной скоростью v, так что в некотором смысле даже реализуется взаимное превращение пространства во время и наоборот, времени в пространство.

где v – параметр (в частном случае может быть скоростью системы отсчёта).

Уже в начале XX столетия наука давала указания на установление нового знания, основанного на фундаментальной внутренней связи с духовным миром. Эта духовная линия в науке проводилась рядом выдающихся мыслителей России и в том числе В.С.Соловьёвым, тогда как один из основоположников современной картины пространства-времени А.Пуанкаре в своей лекции в 1910 году перед берлинской аудиторией заявил, что «быть может, мы стоим у критической, у всемирно-исторической черты новой духовной эпохи». Эти слова Пуанкаре, провозгласившего начало новой, духовной науки, становятся сегодня особенно актуальны. Однако к настоящему времени представления о пространстве и времени претерпели существенные изменения и дополнения. Мы покажем далее, что эти изменения и дополнения, при естественном и единственно допустимом, однозначно вытекающем из совокупного множества данных современной науки логическом обобщении, приводят с необходимостью к фундаментально, качественно новой, духовной картине пространства, что является современным воплощением идей Пуанкаре.

Более поздние исследования в XX веке и вплоть до наших дней показали, что подобным же образом можно говорить и о единстве пространства и времени с другими объектами, например, скоростями объектов u, их ускорениями w, путями P объектов, петлями L, специальным образом вводимыми в рассмотрение; зарядами e, массами m, квантовыми характеристиками [q]; специальными объектами такими как грассмановы антикоммутирующими переменные θ в актуальных сегодня многочисленных версиях суперсимметрии, локальными и глобальными геометри-ческими структурами (бивекторами x(i,k), метриками g(i,k), связностями Г, кручениями T, кривизнами R), любыми характеристиками Ф описываемой системы и её окружения, произвольными и различными параметрами a, и, кроме того, любыми другими объектами, вплоть до соглашений (conventions) C, которые можно выбирать из множества альтернатив при описании явлений природы, а также нематериальных, высших и чрезвычайно сложных объектов F, не имеющих определённой в обычном смысле структуры и описания в рамках стандартной математики:

x’=x’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

t’=t’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

v’=v’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

u’=u’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

Ф’=Ф’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

a’=a’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

C’=C’(F;C;a;{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф});

Соглашения, как и все другие объекты-координаты, не существуют отдельно, а образуют некое единство с пространством-временем. Они, в отличие от обычных объектов, которые кто-то может называть материальными, нематериальны по сути! Основной результат науки XX столетия состоит в том, что, рассматривая фундаментальный ряд координат (ФРК):

следует говорить и об объединении с другими объектами нематериальной, духовной природы; это и есть одна из причин, по которой мы называем пространство Высшим Космосом или Высшим Пространством (первоначально – Духовным Пространством или Пространством-Духом).

Обратим внимание также на одну нашу недавнюю идею: как только ряд фундаментальных координат обобщается до включения в него нематериальных вещей (пусть даже только соглашений и веры), геометрия приобретает зависимость от веры, что делает её субъективной, и описание действительного мира посредством одной или нескольких упрощённых моделей таким образом оказывается очевидно невозможным, поскольку любое такое описание может быть разрушено посредством выбора новой веры и соглашений, что с необходимостью приводит к множественности подходов и описаний.

Напомним, что эти результаты восходят к работам выдающегося французского учёного А.Пуанкаре, который в начале XX века выдвинул фундаментальные идеи о зависимости координатных преобразований и свойств пространства-времени от соглашений, но, к сожалению, из-за его безвременной кончины развитие науки не было продолжено в этом направлении.

Понятие Высшего Пространства основано на комплексном и системном подходе, включающем, во всей полноте и сложности, как совокупность знаний и представлений об окружающей действительности, так и предметы духовного происхождения. Основополагающим здесь является принципиальное положение, согласно которому объекты высших уровней иерархии, например, объекты духовной природы, не могут сводиться, вытекать или быть объясняемыми только материалом, принадлежащим классам низших ступеней, например, математикой.

Основной элемент учения о Высшем Пространстве – гипотеза о принципиальной сложности предметов и явлений, а также фундаментальной множественности языков их описаний. Мы полагаем, что, во-первых, каждому понятию или явлению соответствует не одно, а бесчисленное множество различных математических конструкций и описаний. И, во-вторых, что объекты высшего, духовного происхождения также не могут быть при таком подходе исключены из рассмотрения; и, вообще говоря, любое адекватное понимание базируется на всей совокупности возможных знаний и полном опыте.

Тот факт, что окружающая действительность описывается не одной или несколькими моделями, а бесконечным множеством наборов описаний, является одним из основных положений нашего учения о духовном пространстве. Такой подход следует из множественности субъектов наблюдения (наблюдателей), а также из включения Веры и Духовных элементов в множество координат даже для одного наблюдателя. При этом факт существования бесконечного множества математических моделей очевиден, в то время как наблюдатель (посредством соглашений и веры) выбирает ту или иную из них, тогда как в высшей действительности происходит видение и восприятие мира глазами не одного, а множества наблюдателей.

Выбор мировоззрения, основанного на концепции Высшего Пространства, определяется не только естественным ходом развития цивилизации. К концепции Высшего Пространства логически приводит современное естествознание, в том числе и даже обычные, материальные науки. Этот последний вывод очень важен, поскольку, несмотря на множество существенных недостатков, в материальных науках есть и большие преимущества: в силу однозначности, сравнительно высокой математической строгости и логической стройности, простоты и определенности, было бы очень непростой задачей опровергнуть их следствия и результаты, если последние действительно последовательно основываются на строгих доказательствах.

Герман Вейль, 1932, в книге "Открытый мир", глава"Бог и Вселенная":

«Мир не есть хаос, он есть Космос, гармонически упорядоченный посредством нерушимых законов математики». Источником математической гармонии мира, по Вейлю, является Бог.

Природа Пространства безвременна и беспространственна; источник же его – чистая Пустота, ибо если вначале Пространство чем-то заполнено, это означало бы, что то, чем оно заполнено, играет некую предпочтительную роль, тогда как изначальные предпочтения не представляются обоснованными. Почему важна Пустота ? Любые ограничения свободы скрывают невидимое, прекрасное, неописуемое, непередаваемое, непостижимое, несказанное... и неизбежно приводят к ложному описанию.

Фундаментальные понятия учения о Высшем Пространстве изначально вырабатывались независимо от Буддийских понятий, в том числе понятия Пустоты (два понятия Пустоты, Буддийское и наше, имеют много общего, но не совпадают) и Благородных Истин (имеется в виду также сказанное ниже об основных идеях учения в свете четырёх Благородных Истин), что может служить подтверждением истинности этих идей.

1. То новое понимание пространства, к которому приводит анализ и обработка современных научных материалов, основывается на фундаментальном множестве, составленном из ряда сложных, взаимозависимых и вместе с тем являющих единое целое элементов – фундаментальном ряде координат (ФРК) :

{x;t;v;u;w;y;z;…;P;L;x(i,k);g(i,k);Г;T;R;…;e;m;[q];θ;…;F;C;a;…;Ф} (1)

Здесь имеется в виду множество в более широком, чем в классическом математическом смысле, а под элементами понимается то, что составляет это множество, находясь во взаимодействии, взаимоопределении, развитии и единстве.

2. Все элементы этого множества взаимосвязаны. Для того, чтобы представления о пространстве и элементах были по возможности более полными, понятие и определение каждого из них должно включать неотъемлемо и все другие элементы.

Так, все элементы включают понятия пространственных координат и времени и зависят от них: скорости и ускорения – производные координат по времени и зависят от координат и времени; спинорные, геометрические и иные объекты сами, вообще говоря; зависят от координат и времени, причем верно и обратное.) Все элементы, начиная с координат и времени, зависят от принимаемых явно или неявно соглашений и веры. Эта зависимость от соглашений становится тем более очевидной, чем более полно и всесторонне осмысливается имеющийся комплекс знаний, идей и представлений.

3. Связь между элементами в ФРК (1) проявляется также и в том, что элементы смешиваются между собой формулами координатных преобразований, в которых каждый элемент в некотором смысле превращается, переходит во все другие, оставаясь в то же время самим собой, словно подсказывая какую-то очень важную многогранную, новую для нас истину о единстве элементов, не существующих отдельно друг от друга, но составляющих одно целое, так что каждый элемент в отдельности – на самом деле как бы представляется, составляется, образуется всеми элементами, вместе взятыми. Отдельные известные случаи таких преобразований – преобразования Лоренца-Пуанкаре, Галилея, конформные, Де Ситтера, Финслера, с зависимостью от скоростей или векторов, преобразования в фазовых пространствах и широкий спектр суперсимметричных, а также много других. Они могут интерпретироваться как преобразования, описывающие переходы между (инерциальными и неинерциальными) системами отсчёта, системами описания, калибровочные преобразования, симметрии; существует множество иных интересных интерпретаций. Каждый вариант таких преобразований получается при выборе некоторых соглашений; каждому выбору преобразований соответствуют свои соглашения, свои понятия координат и элементов, своя геометрия. Но даже при принятии таких ограничительных соглашений, значительная доля произвола выбора дополнительных соглашений всё же остаётся, как, например, в пространстве Евклида могут быть приняты различные соглашения о системах отсчёта вообще и о выборе той или иной конкретной инерциальной системы отсчёта в частности.

4. Имеющиеся в настоящее время данные экспериментов или теорий не дают оснований для исключения каких-либо конкретных элементов из множества ФРК (1). Напротив, такое исключение приведёт к ограничению наших знаний и адекватности представлений.

Так, исключив время, мы лишаемся понятия пространства-времени, идея которого считается одним из самых выдающихся, наряду с квантовой механикой, достижений XX века; и, кроме того, теряем возможность рассматривать предметы в их динамике. Исключив скорости, мы теряем множество интересных и перспективных подходов, область которых далеко не ограничена геометриями Финслера или геометриями широко используемых фазовых пространств. Продолжать можно долго.

5. Элементы в ФРК (1) имеют совершенно различную природу и разные уровни сложности. Так, зависимость от нелокальных объектов, например, петель, траекторий, поверхностей или объемных тел, описывать сложнее, и тем сложнее включать её в описание на уровне преобразований координат, в которых координатами являются сами указанные объекты. При этом сильно возрастает число степеней свободы, и математическое описание требует обработки значительно большего объема информации. Спиноры и антикоммутирующие переменные чем-то выглядят проще, несмотря на то, что имеются сравнительно очень большие сложности в их понимании, вызванные недостатком интуиции и отсутствием возможности прямого восприятия. Что есть на самом деле спиноры или антикоммутирующие переменные, мы представляем себе значительно меньше, чем, скажем, координаты или скорости.

Особую трудность для понимания представляют соглашения. Такого рода нестандартные, как бы нематериальные, объекты сами могут быть описаны множеством альтернативных и дополняющих друг друга способов: путем численного задания параметров, имеющих внутренние структуры различной сложности, так что при этом каждому значению того или иного параметра ставятся в соответствие свои соглашения; или прямым логическим осуществлением выбора, например, выбирая из преобразований ФРК (1), скажем, преобразования групп Лоренца, конформной или суперсимметрии.

6. Задачей чрезвычайной сложности представляется описание и работа с элементами высшего, духовного уровня. Такие элементы можно лишь пытаться описывать математическими моделями или бесконечным множеством различных моделей и схем. Но, поскольку высшее не сводится к низшему, такого рода попытки, даже будучи во многом полезными, в принципе не могут дать действительно адекватного и полного описания и понимания. Так можно получить только фрагментарные отражения, возможно, весьма ценные и значимые, но мы никогда не получим действительного образа высшего, идеального мира, если будем основываться на элементах низших уровней. И в этом особенно ярко видно проявление ограниченности наших знаний и представлений. Вместе с тем, как раз именно данное обстоятельство, возможно, и могло бы дать надежду на лучшее понимание и постижение действительности, имея в виду то, что мы обсудим в следующем пункте.

7. Если основываться на том, что все координаты-элементы смешиваются друг с другом, в том числе и с элементами высшей, духовной природы, то любые элементы, независимо от степени простоты или материальности, сами становятся духовными.

Этот вывод становится неизбежным следствием нашего подхода; а между тем мы не видим ни одного основания исключать высшие, духовные изначально объекты из рассмотрения. И если идею проводить последовательно, то, с одной стороны, очевидны преимущества и целесообразность использования математики

Предположим, мы ставим целью построить некий механизм, модель, машину, суперкомпьютер, искусственный интеллект, который был бы способен оценивать красоту произведений искусства. Мы обучим этот искусственный интеллект математике и множеству знаний. При этом он всё ещё, очевидно, не способен будет ни оценивать, ни воспринимать высшую действительность. Он сможет делать это только при одном условии – он должен содержать в себе как составной элемент живую человеческую личность, имеющую достаточные способности видения прекрасного (например, художника). Тогда, очевидно, в проблемной ситуации компьютер выдаст запрос художнику, который и будет принимать решение, о котором сообщит компьютеру. Таким образом, высшая, идеальная действительность несводима к низшему; но окружающий нас мир, окружающее пространство органично и в гармонии содержит эту высшую действительность в некотором роде, возможно, говоря упрощённо, подобно тому как воображаемый искусственный интеллект содержит клетку с художником.

как вспомогательного материала в познании. При этом такой материал действительно служит как инструмент, чрезвычайно полезный для осуществления наших основных целей, связанных с осуществлением познания действительности. Но лишь инструмент, ибо высшая, идеальная действительность не сводится к набору формул – конечному или даже бесконечному. Здесь также встает вопрос о совершенствовании имеющегося материального математического аппарата, о возможности включения в него элементов нематериальных, духовных – вопрос о создании духовной математики. То есть такой науки, которая, хотя и не могла бы дать полного постижения и объяснения бытия, но в более полной мере способствовала бы этому постижению, имея множество несомненных и значительных преимуществ.

С другой стороны, мы сталкиваемся с вынужденной необходимостью не допускать исключения каких-либо элементов из многообразия (1), поскольку, если высшие элементы не могут быть сведены к низшим, исключение хотя бы одного элемента приведет к потере полноты, а вместе с ней и истинности понимания действительности. Исключив один элемент, мы тем самым утратим и понимание всех остальных, зависящих от него фундаментальным образом.

8. Присутствие обычных классических элементов в ряде ФРК (1) обосновывается просто и наглядно в проведенном нами анализе и изложении обзорного материала [с которым коротко можно ознакомиться в книге автора “Пространство: Системы отсчёта и системы описания” или на интернет-сайте h-cosmos.ru в ссылках “Источник”, “Пространственно-временная картина ВП: следствие идей начала XX века, а также в IV главе этой книги в разделе “Преобразования ФРК...”], и выглядит, с нашей точки зрения, достаточно понятным и очевидным. Но возникают естественные вопросы в отношении того, как следует понимать высшие, духовные элементы в (1)?

Появляется естественный соблазн традиционно описывать элементы высшей, духовной реальности математическими методами, подобно тому, как обычно описываются физико-математические объекты (пространственно-временные координаты, грассмановы переменные, калибровочные параметры и другие). Здесь как раз напомним сказанное нами о возможности создания компьютера или искусственного интеллекта, способного оценивать произведения искусства. Такой компьютер должен просто содержать в себе человека (художника), способного проводить такую оценку, в качестве составного элемента (ячейки). Но всё дело как раз в том, что эта маленькая ячейка будет очень непростой, и никогда описана математическими методами полностью быть не сможет. Такие методы здесь неприменимы в принципе.

Соглашения вошли в этот ряд также естественным образом; будучи, в свою очередь, неразрывно связаны с верой, иррациональным, мистическим, идеальным, высшим духовным миром, в то же время этим высшим миром не являясь. Между тем, духовное, безусловно, может оказывать влияние на соглашения: духовное и соглашения находятся во взаимосвязи. Любые попытки получить адекватное понимание действительности с необходимостью приводят к идее о включении всего полного спектра духовных объектов (элементов) в ряд ФРК (1), в том числе и самых сложных. Это также становится ясно в свете следующих соображений.

Во-первых, очевидно, вообще говоря, следует допускать, что духовное имеет силу и множественные возможности воздействовать на свойства пространства. Некоторый аналог описания воздействия имеется в математической физике. Это – оператор Ô, действующий на объект о, превращая его в объект о’: Ô о=о’. Но при таких подходах не интересуются внутренней структурой, свойствами, особенностями, описанием оператора Ô и изучают только начальное и конечное состояния объекта о и о’ соответственно: просто Ô - это нечто такое, что из состояния о переводит в состояние о’. Подтверждением того, что развитие в этом направлении является действительно верным, является квантовая механика. Однако, операторы квантовой механики подчиняются определённым законам. Операторы воздействия духовных элементов сами могут иметь силу порождать и устанавливать законы. Можно, тем не менее, рассматривать операторы исключительно с точки зрения начального и конечного состояния объекта, на который они действуют, игнорируя полностью всё остальное, что оказывало воздействие на изменение состояния.

Во-вторых, мы показали возможность попыток исследования элементов духовной природы с применением математических средств, выделяя и устанавливая некоторые сравнительно простые их отдельные и частные свойства. В качестве примера такого исследования можно указать попытки описания и формализации веры (опыт, свобода и выбор); хотя необходимо отметить при этом, что такое описание очевидно не может претендовать на полноту, давая только отдельные частные отражения общей истинной картины.

В этой связи можно отметить различные структуры, такие как геометрические структуры, структуры симметрии. Это – структуры “веры”, и они описываются па математическом языке. Следовательно, такие структуры сами могут являться координатами-элементами. Здесь можно вспомнить и расслоенные пространства (пространства пучков); такие пространства имеют базу и слои над этой базой; вводятся координаты в базе и координаты в слоях, и затем координаты смешиваются в преобразованиях особым образом. Такого рода теоретические построения также можно считать подтверждениями нашей идеи, возникшими, впрочем, несколько раньше появления самой идеи.

В-третьих, также особую роль здесь играют соглашения. В ходе исследований допустимо, очевидно, принимать те или иные различные соглашения, которых, очевидно, может быть бесконечно много, что является ещё одним указанием на верность принципа множественности описаний в концепции Высшего Пространства.

Бесконечность схем описаний является следствием, помимо прочего, роли соглашений. Если даже мы первоначально рассматриваем одну или несколько схем - как только появляются соглашения, возникает и неограниченное множество схем.

Соглашения сами могут быть обусловлены и зависимы от бесчисленного множества вещей, от простых до сложнейших высших и духовных. Поэтому соглашения по природе своей духовны, и таким образом духовно и всё пространство.

Далее, фундаментальной представляется проблема зависимости результатов изменения действительности (экспериментов) от наблюдателя, частично знакомая из квантовой теории. В представлении концепции Духовного Пространства зависимость результатов экспериментов от наблюдателя дополняется также зависимостью от систем описания действительности. Здесь можно рассмотреть два подхода.

В первом, близком к нашей первоначальной версии концепции Пространства-Духа, эволюция пространства практически от наблюдателя не зависит (как при движении массивных звёзд). При этом, несмотря на бесконечное множество описаний и несмотря на зависимость от веры и соглашений, переход к тем или иным новым описаниям не меняет результаты экспериментов и не меняет действительность. Во втором подходе такая зависимость допускается.

В настоящей работе выдвигается гипотеза, что объекты высшей, идеальной действительности и вера могут сами определять и изменять свойства Пространства и результаты экспериментов. Например, два разных наблюдателя могут верить в разные свойства одной и той же области Пространства, и при этом данная область приобретает и те, и другие свойства одновременно: Действительный Океан содержит бесчисленное множество возможностей для непротиворечивого воплощения и того, и другого. В этой связи можно говорить также о понятии расширенной дополнительности: множество наблюдателей видят в одном мире раз-личные, дополняющие друг друга миры. При этом, в частности, могут возникать расширенные соотношения неопределённостей, и с другой стороны – множественные, многолистные Вселенные, обобщающие концепцию Эверетта-Уилера, с фундаментально различными результатами одного и того же эксперимента.

9. Методы получения моделей, схем и описаний действительности, а также пути исследования их связей с реальностью являются трансцендентными в своей основе. Процесс научного творчества и познания не механистичен; и хотя многое, конечно, может быть получено применением формальной логики и стандартной техники, но получение высшего, более сложного и постижение самих основ знаний и понимания трансцендентно.

Те соглашения, которые обычно рассматривались ранее в физических теориях – это более частный случай; такие соглашения нередко бывают связаны с обычными симметриями. В нашем подходе, когда мы исследуем системы описаний, мы имеем дело с соглашениями более общими; и новые соглашения порождают обобщённые системы описаний. Можно получать и рассматривать очень много таких систем, но основная идея становится прозрачной и состоит в признании очевидной возможности влияния и воздействия элементов высшего, идеального мира на соглашения, и через это воздействие – и на системы описания, и на образование конкретных моделей и их структуры.

Понятно также, что, имея в виду ряд ФРК (1), с одной стороны, конечно, можно использовать математику для описания реальности и описания духовных компонент F; в этом и есть первоначальный смысл данного ряда; и такое описание будет плодотворным (здесь ещё раз можно указать на интерпретацию веры в ссылке «Пространственно-временная картина ВП: следствие идей начала XX века»). И, с другой стороны, на новом уровне знаний появляется осознание того, что F, во-первых, не может быть сведено к математике или формализовано, описано математическими методами полностью в обозримом будущем, и, во-вторых, что такое сведение полностью невозможно и в принципе.

Известно, что при большей конкретизации достигается более полное описание и возможность более полного и всестороннего охвата, но это также достигается и при большей концентрации сознания и его очщении.

Понимание и осознание этого основополагающего положения о несводимости высшего к низшему основывается на вере и трансцендентном познании. Отрицание же данной истины, очевидно, не может иметь под собою ни малейших оснований до тех пор, пока она не будет опровергнута на практике, что, ещё раз подчеркнём, невозможно отнюдь не только в обозримом будущем. И поэтому любые заявления по поводу того, что духовный мир может полностью быть описан математическими методами, нельзя воспринимать всерьёз. Рано или поздно, подобные заявления непременно покажут свои легкомысленность и несостоятельность и заранее обречены на провал, как и все многочисленные скандальным образом провалившиеся попытки построить единые теории для всех явлений Природы или изобрести машину времени.

В связи с обсуждением ряда элементов ФРК (1), объединяющего простейшие элементы с высшими, хотелось бы заострить внимание ещё на одном аспекте проблемы.

Поистине впечатляют своей изящностью, стройностью, надёжностью, законченностью, и, вместе с тем, какой-то неповторимой внутренней первозданной красотой те великолепные математические схемы и модели, которые были созданы на пути современных исследований явлений Природы и раскрывают глубинный смысл объединения различных, но сравнительно простых элементов-координат в (1), – даже если ещё далеко не исследованы до конца все возможные схемы, число которых бесконечно. По мере того как выяснилось, что описание явлений можно проводить математическими методами, стало очевидно, насколько такие методы могут быть эффективны. И естественно появляется большое искушение остановиться на этом: либо выделить одну или несколько таких схем, которые бы по замыслу полностью описывали бы абсолютно все явления, происходящие в мире; либо даже, быть может, рассматривать с целью такого описания множество, пусть даже неограниченное, такого рода моделей. Ведь это дало бы по крайней мере иллюзию полного и законченного знания и понимания.

Вот здесь-то и следовало бы спросить, а ради чего мы хотим получить знание? Если мы ставим целью достичь знания с тем, чтобы убедить в этом знании других людей, показать наши способности, достоинства, сделав общим достоянием новую изящную модель, найденную нами, – тогда действительно, этим необходимо ограничиться, потому что иначе мы никогда не сможем объявить о том, что приобретённое знание теперь окончательно, раз и навсегда, но вынуждены будем признать, что оно является лишь скромной ступенькой на пути подлинного постижения к истине, маленькой песчинкой в бескрайней пустыне знаний. Тогда наше знание – знание ради себя – знание, имеющее целью удовлетворение тщеславия и получение ещё одного инструмента для эксплуатации и уничтожения природных ресурсов современным обществом потребления – окажется как раз тем, что мы называем полузнанием или материальным знанием – ограниченным, упрощённым, первобытным, несовершенным и в весьма очень малой степени соответствующим действительности.

Если же мы ставим иные цели, имея в виду постичь истину, понять действительный смысл, сущность и причины происходящих в мире явлений и событий, с тем чтобы в дальнейшем использовать знания для достижения высшей гармонии с Природой и ограничения страданий людей в этом мире, и при этом отдаём себе отчёт в том, что на самом деле даже те небольшие знания, которыми мы располагаем, – всего лишь капля бескрайнего Океана, и что нет никакой заслуги нашей в том, что мы сегодня этими знаниями обладаем, ибо принадлежать эти знания могут только Богу, не нам; и знания эти существуют и существовали независимо от нас и до того, как мы, с Божиего благословения, и по Его милости, обратили на них наше внимание; и единственное, чего мы желаем – сделать эти знания полезными, посвятив их высшей цели. Только в этом случае знания могут стать духовными и подняться на более высокую ступень.

И вместе с тем мы необходимо признаём естественные несовершенство и неполноту знаний, поскольку имеем возможность различить те рамки, за которые наша ограниченность в настоящее время не в состоянии выйти. Но понимание этой ограниченности и её пределов не менее ценно, чем сама теория.