О  ПИОНЕРСКОМ  ВКЛАДЕ  НЕМЕЦКОГО  ХИМИКА  ИДЫ  НОДДАК  В  ОТКРЫТИЕ  ЯВЛЕНИЯ  ДЕЛЕНИЯ  ЯДЕР  УРАНА  НЕЙТРОНАМИ     АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ТЯПКИН ALEXEY ALEXEYEVICH TYAPKIN   В настоящем сообщении я намерен повторить, в основном, свой доклад, который я сделал в январе 2001 года на проходившей в Дубне конференции о женщинах в науке. В эту тему я тогда внес свою лепту, рассказав о замечательной немецкой женщине химике Иде Ноддак, которая в 1934г. сделала крупнейший вклад в историю науки, опубликовав важнейшее критическое замечание к работе Энрико Ферми, опубликованной в том же году. Она тогда выдвинула серьёзные сомнения об открытии в этом опыте трансуранового элемента и выдвинула своё объяснение наблюдаемой в этом опыте радиоактивности за счет происходящего под действием нейтрона расщепления ядра урана на осколки. Так, Ида Ноддак писала: «Можно было бы допустить, что ...эти ядра распадаются на несколько осколков, которые представляют собой изотопы известных элементов, ...» Предложенное решение было опубликовано ей в центральном немецком журнале прикладной химии [I. Noddack Angewandte Chemie, 47 (1934) 653], и уже в следующем году появился перевод этой статьи в русском журнале [Ида Ноддак, Успехи Химии, 4 (1935) 66], что говорит о признании важности её краткой статьи. Из приведенных ниже заключительных фраз статьи Иды Ноддак несомненно следует, что автор, предлагая свое решение проблемы, поставленной опытом Ферми, отлично сознавала и важность мотивировки отклонения его предположения о трансурановом элементе, а также и то, что для предлагаемого ей альтернативного решения требуется ещё особое допущение о неизвестной пока реакции расщепления ядра урана при захвате им нейтрона: «Таким образом доказательство того, что новый радиоэлемент имеет порядковый номер 93, ещё никоим образом нельзя считать установленным, ибо Ферми пытался добыть эти доказательства методом исключения, не обеспечив свою аргументацию исчерпывающей логической полнотой. Мы с равным правом можем допустить, что при этом своеобразном разрушении ядра нейтроном происходят совершенно другие «ядерные реакции», чем те, которые до сих пор удавалось наблюдать при действии протонов или альфа-лучей...». И заканчивает своё заключение автор таким выводом: «Можно было бы допустить, что при обстреле тяжёлых ядер нейтронами эти ядра распадаются на несколько осколков, которые могут представлять собой изотопы известных элементов, однако не быть соседями элементов, подвергшихся действию лучей.» Заметим, что в этих заключительных словах своей статьи Ида Ноддак как первый в мире ученный, обсуждавший это новое физическое явление (которое через несколько лет прикуёт к себе внимание передовых учёных, а позднее и многочисленных создателей ядерного оружия) испытывала явно терминологические затруднения в выборе названий для выдвинутого ей совершенно нового физического явления, о котором она сначала говорит как о «своеобразном разрушении ядра при помощи нейтронов», а затем и как о распаде ядра урана, отмечая в своём пояснении, «что при обстреле тяжелых ядер нейтронами эти ядра распадаются на несколько крупных осколков», и после этих слов следует важное разъяснение, что эти крупные осколки «могут представлять собой изотопы известных элементов, однако не быть соседями элементов, подвергшихся действию лучей.» Естественно, что Ида Ноддак как первопроходец не использует ни позднее возникший термин о расщеплении ядра урана, а также и заимствованный из биологии термин о делении ядра урана, подобно делению клеток живой материи. Но приведенные нами её слова о распаде ядра урана на крупные осколки являются самой характерной чертой предсказанного ей процесса, коренным образом отличающегося от конкурентного в первые годы после опубликования ложного вывода о наблюдении радиоактивности от распада трансуранового элемента, сделанного самим Ферми, являющегося, безусловно, самым большим авторитетом в исследовании ядерных реакций под действием медленных нейтронов. (Именно за эти работы ему через 4 года была присуждена нобелевская премия по физике.) Весьма вероятно, что именно с такой целью выделить гипотезу Иды Ноддак было предпринято в 1938 году 59-ти летним немецким радиохимиком Отто Ганом с образцом урана, облученного нейтронами, было проведено специальное исследование поиска радиоизлучения от легких ядер. Вместе со своим ассистентом Фрицем Штрассманом они обнаружили радиоактивный барий. Умолчав об идее, явно подсказанной им публикацией И.Ноддак в известном немецком журнале, авторы получили широкую известность в мировой науке, а О.Ган в 1944 году получил нобелевскую премию по химии, поставив своеобразный возрастной рекорд по выполнению самого исследования, удостоенного нобелевской премии по химии. А Лизе Мейтнер, которая начинала свою научную деятельность в лаборатории О.Гана в Берлине в качестве гостя, обсуждаемому открытию О.Гана и Фр.Штрассмана в начале 1939г. совестно с О. Фришем дают подробную интерпретацию. На самом деле этому опыту никакой интерпретации не требовалось, поскольку результаты этого опыта за четыре года до этого были предсказаны в статье Иды Ноддак. Пионерский же вклад в эту проблему Иды Ноддак, начавшийся с весьма проницательной критики ошибочности вывода самого Э. Ферми и завершившийся важнейшим предсказанием о расщеплении ядра урана, оказался несправедливо забыт и не отражен ни в одном из физических справочников. Этот факт в истории науки остается необъясним никакими чисто научными соображениями.